В Офисе президента заявили о новой инициативе: будет разработан механизм по анализу актуальных и резонансных уголовных дел и приговоров, которые с 2014 года выносились в отношении ветеранов и общественных активистов. Возникает резонный вопрос: что это? Вариантов несколько: власть пытается восстановить справедливость, подменить собой суды, узаконить беззаконие, завоевать новый электорат.
Пока каждый выбирает на свой вкус, “КП” в Украине” советовалась с ветеранами, активистами и юристами.
Пересмотреть дело “Торнадо” и не судить за оружие
О серьезности намерений должен свидетельствовать тот факт, что по теме уже состоялось первое совещание под руководством главы ОП Андрея Ермака. С участием правоохранителей, депутатов, Минветеранов и омбудсмена.
|
– Решение нужное, – говорит бывший боец ДУК “Правый сектор” и УДА, а в недавнем прошлом офицер ВСУ Елена Белозерская. – Я последние годы провела на войне и не могла следить за всеми судами, но могу сказать, что однозначно нужно пересмотреть дело батальона “Торнадо” – оно сфальсифицировано. Также нужно прекратить дела против всех бойцов и активистов, чья вина не доказана. Например, Виктории Котеленец, которую называют участницей “парада пленных” в Донецке, хотя есть все документальные подтверждения, что там была другая женщина.
Также Елена уверена, что должны быть оправданы ветераны АТО, которых обвиняют в хранении оружия и боеприпасов.
– Если это оружие не применялось в уголовном преступлении. В Украине седьмой год идет война, а нормального закона об оружии нет. Такое впечатление, что Россия, раз не может победить нас на фронте, хочет сделать это в судах. Я с 2014 года говорю, что фронтовиков должны судить военные суды, а не гражданские.
Сооснователь волонтерского объединения “Народный тыл” Роман Синицин осторожен в
|
ожиданиях:
– Пока это только декларация. Я дам свою оценку, когда получат свободу осужденный без вины Сергей Стерненко и Андрей Антоненко, которого год держат в СИЗО без доказательств по “делу Шеремета”.
В то же время волонтер считает, что в ОП голословно заявили о “сотнях” ветеранов и активистов, к которым несправедливо применили закон.
– Речь должна идти о людях, которых преследовали по политическим мотивам. Само участие в АТО или общественном движении не может быть индульгенцией. Вспомним, что за нападение на Катерину Гандзюк тоже судили ветеранов. Они геройски воевали, но в мирной жизни соблазнились деньгами. Ветеранское сообщество – это срез всего общества, там есть разные люди.
Наказать не за что, отпустить не могут
Бывший боец милицейского добробата “Миротворец” Николай Пустовит вместе с двумя товарищами шесть лет находится под судом.
– Нам инкриминируют угон автомобиля и разбой, потому что были с оружием. А мы же тогда – три милиционера патрулировали в Дзержинске (ныне Торец Донецкой области) железнодорожные пути. Увидели “девятку”, от которой разбегались неизвестные. По приказу командира отогнали ее в нашу часть. А потом объявился хозяин машины, и мы оказались под следствием с угрозой сесть в тюрьму на 12 лет.
У Николая своя версия, почему так долго тянется суд.
– Наказывать нас не за что, а отпускать нельзя – прокуроров накажут. Утопающий хватается за соломинку, может быть, этот президентский механизм поможет.
|
В то же время ветеран АТО не уверен, что его дело попадет в категорию “актуальных и резонансных”. Пресса публиковала только прокурорский пресс-релиз, в Константиновке под судом не собираются митинги.
– Непонятно, по каким критериям будут отбирать резонансные дела, – говорит бывший первый заместитель министра Минветеранов Антон Колумбет. – И какой применят механизм. С правовой позиции единственным возможным может быть амнистия. Но под нее попадают только виновные. Значит, Антоненко и многим другим придется ждать решения суда.
Просить амнистию – это признать вину
Последняя амнистия в Украине была принята в 2016 году, а состоялась в 2017-м. Бывший глава пенитенциарной службы Сергей Старенький допускает, что новую амнистию готовят к 30-летию независимости Украины.
|
– Амнистия принимается по статьям Уголовного кодекса, но в нее могут включаться отдельные категории лиц, например беременные женщины или льготники. В 2016-м включили участников АТО. В проекте хотели всех, но потом тяжкие статьи все же убрали. Если в новом законе будет сказано о всех без исключения участниках боевых действий, то амнистируют и убийц, и насильников.
Амнистию, по словам юриста, можно применять также на этапе следствия, во время судебного расследования.
– Человек пишет соответствующее прошение, его освобождают из СИЗО, закрывают дело. Но это не реабилитирующее обстоятельство, прошение об амнистии – то же самое, что признание вины.
Получается, что, если Андрей Антоненко попросит об амнистии, он этим автоматически признает, что подкладывал бомбу под машину Павла Шеремета. Андрей Медведько и Денис Полищук – что стреляли в Олеся Бузину. Стало быть, ни ошибки следствия, ни несправедливости в применении закона не было?
Плохо складывается…
Кто такой гражданский активист
Еще труднее обстоят дела с общественными активистами. Это не профессия, не род занятий. Некий социальный статус, который предполагает публичность, участие в акциях, но никак не льготы. Государственных критериев отбора в активисты нет – таким может назвать себя каждый, кто хоть раз выходил на улицу.
– Вадим Титушко тоже был общественным активистом, – отмечает Сергей Старенький. – Только активничал он в другою сторону.
Следовательно, Сергею Стерненко, тому же Андрею Антоненко, Яне Кузьменко, если говорить о резонансных делах, амнистия по УБД не светит. Если только их поименно не впишут в закон.
Бывший народный депутат Игорь Мосийчук видит выход в процедуре, которая позволила ему в свое время покинуть стены Лукьяновского СИЗО.
“Есть единый механизм, который способен эффективно и быстро прекратить правовую вакханалию в этих делах. Это персональная амнистия! Такой механизм уже применялся украинским парламентом в конце февраля бурного 2014 года, когда по решению ВРУ отдельным законом были освобождены из-за решетки политузники режима Януковича”, – выложил Игорь Мосийчук в Фейсбуке свое обращение к президенту.
Да, мы помним это время, когда все объяснялось легко и просто – революционной необходимостью. Даже законы, которым не было аналогов в практике мирового права. Но сейчас пора, когда нужно принимать взвешенные решения.
Индивидуальная амнистия повлечет за собой огромную коррупционную составляющую и будет политически ангажирована.
– Единственный законный выход, когда вопрос можно решить в индивидуальном порядке – это помилование президента, – говорит Сергей Старенький. – Но для этого нужен приговор суда, и он должен вступить в законную силу.
|
Ну что, все судьи уяснили?
На вопрос, как может выглядеть механизм, позволяющий беспроблемно выпустить ветеранов и активистов, бывшая омбудсмен Валерия Лутковская честно ответила, что не знает.
– В мире есть разные практики. Например, в Польше омбудсмен может изучить дело и обратиться в Верховный суд с просьбой его пересмотреть, если видит нарушение прав человека. В некоторых странах приговор могут взять к пересмотру, если осужденный пишет заявление в Европейский суд по правам человека – чтобы избежать выплаты компенсаций. Но в любом случае инструмента или института, который бы заменил суды, нет. Только персональная ответственность главы государства, который дает помилование, – подтверждает юрист.
Адвокат Алексей Сиротин считает, что анонс инициативы президента – это непрозрачный посыл судьям.
– Между строк читается, что приговоры ветеранам и активистам нужно выносить легкие по любой статье. А лучше вообще не выносить, чтобы под Банковую не приходили с шинами, – говорит юрист. – В Украине уже был прецедент, когда судья наказал мягким штрафом бойца АТО за грубое изнасилование девушки. Учел его заслуги. Тогда общество очень негативно восприняло этот факт, а сейчас мы по сути склоняем судей к тому же самому. После таких заявлений вопрос с приговором Сергею Стерненко я считаю решенным и без амнистий. Апелляционный суд получил руководство к действию. И это после анонса новой судебной реформы, которая якобы должна сделать суды честными и независимыми.
Адвокат также обращает внимание, что в интересное положение попадают не только суды, но и прокуратура. А прежде всего министр-рекордсмен Арсен Аваков.
– Это же его “орлы” раскрывали преступления и находили улики на жертв притеснений, – констатирует Алексей Сиротин.
Попытка создать отдельную касту
“…Не смогли должным образом защититься от давления, пострадали от несправедливого применения законов мирного времени к оценке событий, которые произошли в условиях вооруженной агрессии России”. Что вкладывала в эти строки пресс-служба президента, можно только догадываться. Старший партнер адвокатской компании “Кравец и партнеры” Ростислав Кравец считает, что это попытка оправдать ряд действий, которые позволяли себе военные и добробаты.
|
– Например, когда похищали, держали в подвалах и пытали людей, которых считали сепаратистами. Это преступление. Право на задержание и временное лишение свободы имеют только правоохранители. Права на пытки никто не имеет. Мы все время говорим, что идет война, но ее никто не объявлял. И никто не принимал под войну отдельные законы. А когда мирные законы мы пытаемся натянуть на военное время, то создаем плохую ситуацию.
Адвокат также считает, что сама постановка вопроса об отдельном механизме для отдельной категории лиц нарушает Конституцию.
– Перед законом все равны: активист, не активист, украинец, русский, белорус. А мы хотим создать отдельную группу лиц, которая по умолчанию сможет закон нарушать, потому что будет рассчитывать на амнистию, помилование или что-нибудь еще, что придумают у президента, – заключает адвокат.
В Украинском Хельсинкском союзе по правам человека сказали, что о президентской инициативе знают, одобряют и что речь действительно идет об амнистии. Но в каком виде она будет представлена, не смогли сообщить.
Комментарий политолога
– Я думаю, что это больше политическая акция, чем правовая. Попытка угодить разным группам на делах, подобных “делу Стерненко”. Владимир Зеленский понемногу теряет свой электорат, это показывают рейтинги. И хочет зайти на поле Порошенко, который опирался на активистов, ветеранов, волонтеров, – говорит политолог Алексей Якубин. – И даже стать Порошенко больше, чем сам Порошенко. Помните, как приветствовали фактически незаконное решение СНБО о санкциях и закрытии телеканалов. Многие говорили, что Порошенко на такое не отважился.
И все же политолог считает, что советники Зеленского подсказали ему не самую удачную идею.
– Президента заводят в болото, из которого уже не выбраться. Это зависимость от требований улицы.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Мешок на голову и плоскогубцы: за что осудили Сергея Стерненко
Источник: kp.ua